Украине необходим сельскохозяйственный бизнес-проект – Михаил Соколов (АПК-Информ: ИТОГИ №3 (33))

Современная агрономия: прозрачная, управляемая и прогнозируемая

Подробнее

Подробнее

С животноводством все наоборот. Рост цен на корма и отмена спецрежима налогообложения оказали существенное влияние на себестоимость производства животноводческой продукции. При этом мы с вами хорошо знаем, что с закрытием российского рынка экспорт украинской животноводческой продукции радикально сократился. Так, например, свинина и молочная продукция экспортируются в очень малых объемах. Животноводы от отмены спецрежима ничего не выиграли и, в принципе, не могли ничего выиграть, они только потеряли, причем дважды. Себестоимость кормов в производстве составляет порядка 60%. Рост цен на них из-за восстановления возмещения НДС на зерновые и технические культуры ведет примерно к 12% увеличению себестоимости производства, плюс потеря доходов спецрежима НДС.

Всеукраинской Аграрной Раде вместе с другими ассоциациями удалось донести это до народных депутатов не только аграрного, но и налогового комитетов, в результате именно животноводческая и, прежде всего, молочная отрасли в первую очередь были включены в список тех, что будут получать дотации в 2017-2022 годах.

Мы в свое время посчитали, сколько животноводы потеряют в случае восстановления возмещения экспортного НДС и полной отмены спецрежима. Из расчета цен 2015 года у нас получилась сумма порядка 7 млрд. грн.

Также в категорию дотационных попали производители овощей и фруктов. Так как производители данной продукции также ориентированы в основном на продажи внутри страны, то с учетом девальвации национальной валюты они не смогли покрыть рост расходов на производство, даже за счет повышения цен на свою продукцию. Если сравнивать динамику роста цен на продукты питания на внутреннем рынке и девальвацию национальной валюты, то очевидным становится отставание роста цен на продукты питания от девальвации и общего индекса инфляции. В результате те аграрии, которые были ориентированы преимущественно на внутренний рынок, не могли покрыть рост производственных расходов, потому что, например, цены на ГСМ, саженцы, посевной материал, ветеринарные препараты, племенных животных, цены на комбикорма де-факто номинированы в твердой валюте и растут синхронно с ростом курса доллара.

Вот и оказались эти отрасли «зажатыми» – с одной стороны, отсутствие платежеспособного спроса не позволяет производителям покрыть растущие затраты за счет увеличения цен, а с другой стороны, еще и потеря спецрежима НДС. Поэтому и было решено, что именно этим отраслям будет предоставляться господдержка.

- Насколько, по Вашим оценкам, аграрии успели воспользоваться средствами, аккумулированными на спецсчетах НДС во время льготного режима?

- Все деньги, которые прошли по спецрежиму, пришли на спецсчета, и конечно же аграрии ими воспользовались. Однако была другая проблема – закрытие транзитных счетов в феврале 2017 года вопреки требованиям Налогового кодекса. Отмечу, что ни со стороны ГФС, ни казначейства до сих пор не последовало каких-то вразумительных объяснений, почему транзитные счета работали только один день – 13 февраля.В результате многие аграрии оказались лишены возможности воспользоваться специальным режимом НДС за декабрь 2016 г.

- Общая сумма дотаций составляет всего 4 млрд. грн., но реально в общем фонде государственного бюджета на них выделено меньше – 1 млрд. грн. Как Вы прокомментируете этот факт? Какие источники финансирования аграрного сектора для выполнения программы дотаций предусмотрены в случае непоступления необходимых средств в бюджет?

- Сразу же отвечу, что выделенная сумма для дотаций не компенсирует аграриям потерю спецрежима налогообложения. Во-первых, действительно выделено на дотации всего 4 млрд. грн. Достаточно ли этой суммы – большой вопрос. Скорее всего, эта сумма меньше той, которую бы получили аграрии, если бы для льготируемых отраслей сохранился спецрежим НДС, как мы и предлагали. Во-вторых, из 4 млрд. грн. менее 1 млрд. грн. – это средства общего фонда, все остальные средства спецфонда. С одной стороны, это хорошо, потому что поступления в спецфонд от определенных законом источников могут расходоваться только на закрепленные тем же законом статьи расходов, в нашем случае – господдержку аграриев и оборону. Другими словами, если деньги поступят, их не смогут потратить на какие-то другие более «электорально» популярные статьи, например, увеличение пенсий, как это постоянно случается с общим фондом бюджета. Однако за аграриями «закрепили» такой источник наполнения, как конфискация средств у бывших представителей власти времен Виктора Януковича, полученных незаконным путем. Однако этот вопрос уже который год не решается. Я бы не говорил однозначно, что этих средств не будет, так как это дело имеет политический характер и его решение принципиально. Но быть уверенными, что аграрная отрасль получит все 4 млрд. грн. на дотации, мы не можем. Более того, даже средства общего фонда могут не поступить в полном объеме, все зависит от экономической ситуации в стране. Если будет недобор по запланированным поступлениям, то в первую очередь будут выплачиваться пенсии и зарплаты, а уже потом, если что-то останется, – дотации аграриям. Это политический фактор, и с этим ничего не поделаешь. Вот почему аграрии так упорно бились за сохранение спецрежима налогообложения НДС – поступление средств от него не зависело ни от того, будут ли конфискованы «деньги Януковича», ни от наполнения общего фонда.

Подводя итог сказанного, на данный момент оценить, будет ли выполнена программа дотаций по итогам 2017 года, будет ли отрасль в минусе или нет, сейчас невозможно. Но если оправдаются наши опасения относительно того, что деньги в полном объеме выделены не будут, то, конечно же, мы проиграем. И проиграем достаточно серьезно.

Есть еще один источник для формирования спецфонда – это средства в размере 14% от поступления единого налога 4-ой группы упрощенной системы налогообложения (4-ой группой могут пользоваться только сельскохозяйственные товаропроизводители.-Ред. ). Но в данном случае непонятно, какого размера будут поступления – может быть, порядка 500 млн., может быть – меньше, а может, и больше. Но в любом случае это не основной источник наполнения спецфонда.

- С 1 января 2017 г. ставку единого налога повысили на 17%, в том числе и на пашню — от 0,81 до 0,97% от нормативной денежной оценки земли. По мнению аграриев, увеличение налоговой нагрузки будет способствовать увеличению себестоимости производства растениеводческой продукции. Кроме того, налоговые новшества автоматически содействовали росту цен на агроресурсы, необходимые аграриям для проведения посевной кампании-2017. Как эксперты ВАР оценивают увеличение затрат на производство сельхозкультур?

- Сумма налога, которую выплачивают аграрии, состоит из двух частей: первая – это ставка, вторая – база, то есть то, к чему эта ставка применяется. Базой является нормативная денежная оценка, которая должна каждый год индексироваться. За 2015 год нормативная денежная оценка в целях взимания единого налога 4 группы не была проиндексирована. Но эта норма была временной. Срок ее действия истекал в 2017 году, и должна была произойти двойная индексация на коэффициент инфляции 2015 и 2016 годов. Коэффициент инфляции 2016 года порядка 12-13%, а вот коэффициент инфляции 2015 года – 40%. Было принято решение, что с целью расчета базы налогообложения и налога 4 группы коэффициент инфляции 2015 года приравнивается к единице, как будто инфляции не было. И будет индексироваться только коэффициент инфляции 2016 года в размере 14%.

При этом ставку единого налога повысили на 17%. Это не радикальный рост, и он намного меньше того, который мы могли получить, если бы правительство не согласилось с тем, что нормативная денежная оценка 2015 года не индексируется на фактический коэффициент инфляции того периода. Повторю, что если бы правительство и Верховная Рада с этим не согласились, налоговая нагрузка возросла бы значительно сильнее, нежели это произошло с учетом повышения ставки. В целом, рост не является критическим. И гораздо важнее в данном случае, будут ли выплачены деньги, которые заложены в дотации. При этом важно отметить, что вся сумма, на которую вырастет налог, будет направляться в спецфонд для поддержки сельского хозяйства.

- Несмотря на позитивные ожидания правительства от налоговых новшеств и увеличения притока бюджетных средств, доля «теневого» рынка растет. Как Вы оцениваете риск для госбюджета недополучить ожидаемые средства, и какие предложения ВАР по выводу бизнеса из «тени»?

- К сожалению, проблема роста доли теневого рынка в Украине стоит остро. Например, с арендой земли ситуация следующая. В некоторых районах, по официальной статистике, в аренде находится около 40% пахотной земли, остальные площади якобы обрабатывают частные домохозяйства. Однако это фикция, и все это понимают. В реальности во всех районах 95-100% пахотных земель арендуется, как и раньше, только вот договора аренды лежат под сукном, нигде не регистрируются, расчет по ним осуществляется либо «наличкой», либо сельхозпродукцией и ни в финансовой, ни в налоговой отчетности не отражается. Члены ВАР, как и члены Аграрного союза, которые в этих районах работают, подтверждают тот факт, что эти площади обрабатывают не частные лица, а фермеры, связанные с местной властью, а точнее, которые сами являются местной властью – депутатами местных советов.

Формально эта земля обрабатывается ее собственником и документально в аренду не сдана, поэтому с нее взимается только налог на землю. Но ставку налога на землю устанавливает местный совет в диапазоне от 0,1 до 1%. И, конечно же, в таких районах она устанавливается на минимальном уровне. То есть в денежном выражении это порядка 30 грн. с гектара в год. При этом, поскольку официально аренда не платится, то, естественно, налог на доходы физических лиц (НДФЛ) тоже не взимается – дохода-то формально никакого нет. Например, если в теневой аренде находится, например, 2000 га, то экономия только за счет НДФЛ с аренды получается порядка 300 грн/га, что в сумме 600 000 грн. в год. В то же время предприятия, которые легально арендуют землю, должны будут еще уплатить единый налог 4 группы, ЕСВ и НДФЛ с ФОТ работников, военный сбор и НДС. В результате налоговая нагрузка у тех, кто «на свету», начинается от 1000 грн/га, а у тех, кто «в тени», составляет порядка 30 грн/га – между ними пропасть.

Почему положение ухудшилось? Первая причина – это выплата субсидий. Дело в том, что если у пайщика нет легального дохода, то он получает больше субсидий. Значит, ему опять же выгодно сдавать землю в аренду в «темную». Вторая – отмена спецрежима НДС. Если раньше и легальный, и «теневой» производитель не платили НДС, то сейчас легальные производители вынуждены НДС платить, а «теневик» продает свою продукцию за наличные и НДС не платит. Более того, покупка/продажа теневой продукции осуществляются за наличный доллар. Когда же легальный производитель экспортирует свою продукцию, то полученную валютную выручку он вынужден продавать по заниженному курсу НБУ, после чего «сидеть в гривне», наблюдая за тем, как она девальвируется.

Поэтому и получается, что, работая в «темную», фермеры выигрывают. А «белый» бизнес несет потери, и его расходы только увеличиваются. Особенно легальные сельхозпроизводители пострадали в 2014 году во время существенной девальвации национальной валюты. Полученная ими осенью гривневая выручка от продажи продукции растениеводства к весне – началу посевной резко обесценилась, соответственно материально-технические ресурсы для проведения посевной кампании (удобрения, СЗР, посевной материал и т.д.) в гривне подорожали. Кстати, это все нашло весьма своеобразное отражение в официальной статистике, которая показывает высокую рентабельность растениеводства в 2014-2015 гг. Но стоит только перевести доходы и расходы аграриев в долларовое выражение по курсу на тот момент, когда они фактически осуществлялись, как нарисованная рентабельность куда-то испаряется.

Кроме схемы с неофициальной арендой земли есть еще схемы с «оборванным» экспортом зерна, благодаря которому уменьшается налоговая нагрузка посредников по налогу на прибыль, а также обходятся требования об обязательной продаже валютной выручки. В результате оказывается, что работать в «темную» для бизнеса намного выгоднее, чем легально.

В 2016 году члены ВАР стали говорить о резком росте оборота теневого рынка. В половине случаев при обращении посредников к компаниям – членам нашей организации относительно закупки продукции растениеводства предлагалось провести ее за наличный расчет без оформления документов. Сколько таких предложений поступает, оценить в точности невозможно. По примерным оценкам, объем теневого рынка приближается к 50% всего объема продаж.

Поэтому представители ВАР последовательно в течение 2016 года акцентировали внимание правительства на решении данной проблемы и предложили несколько конкретных решений. Первое, мы предлагали поднять минимальную ставку налога на землю минимум до 0,6% за гектар. Однако удалось убедить депутатов проголосовать только за увеличение до 0,3%. Фактически разрыв в номинальных цифрах между налогом на землю и единым налогом 4-ой группы с учетом роста ставки, о котором говорилось раньше, не изменился. В процентном соотношении разрыв, конечно, сократился, но в абсолютных значениях он остался прежним.

Второе – мы разработали законопроект о минимальном социальном обязательстве. Суть его очень проста: с каждого гектара в стране должна быть уплачена некая минимальная сумма НДФЛ (налог на доходы физических лиц)и ЕСВ (единый социальный взнос).

Например, хозяйство ведет деятельность и платит НДФЛ и ЕСВ. Все, что заплачено за год, делим на количество обрабатываемых гектаров. Если этот минимальный норматив выполняется, хозяйство ничего доплачивать не должно. А если не выполняется, тогда нужно доплатить сумму до установленного законом минимума. То же самое, если земля официально в аренду не сдана, только платит в этом случае не арендатор, а собственник. Таким образом мы тех, кто находится в «тени», заставляем платить. Законопроект долго обсуждался, был даже зарегистрирован в составе одного из законопроектов, но пока не был принят. И, к сожалению, есть сторонники того, чтобы оставить ситуацию как есть. Но, по моему мнению, если всё так же будет продолжаться, то через какое-то время у нас теневой рынок сможет достигнуть 100%.

Всеукраинская Аграрная Рада в этом году будет продолжать бороться за то, чтобы соответствующие законы были приняты в предложенном нами виде или в доработанном. И мы считаем, что ключевая проблема не в юридических нюансах, а в том, что пока отсутствует политическая воля, чтобы заставить всех платить за землю.

- Насколько, по Вашему мнению, система автоматических бюджетных дотаций будет на практике работать эффективно, и смогут ли сельхозпроизводители получать «живые деньги» оперативно?

- Ответ уже очевиден – нет. Прошло уже два месяца с момента вступления соответствующих положений закона в силу, а порядки ведения реестра получателей бюджетной дотации и обмена информацией между Казначейством и ГФС еще не утверждены, и даже их проекты еще официально не опубликованы. Мы их получаем в неформальном порядке, и то, что мы видим, вызывает у нас серьезные возражения. Особенно много претензий у нас к предложениям Государственной фискальной службой. Данный орган традиционно пытается на свой лад переиначить законы и сделать так, чтобы вообще ничего не платить.

- Относительно возврата экспортного НДС – насколько бюджет его сейчас выдержит, и реально ли он будет возвращаться или у государства снова будут расти долги перед трейдерами?

- Работа ВАР в последние два года была сконцентрирована на двух направлениях. Первое – это защита спецрежима налогообложения для аграриев или выделение им дотаций и второе – это совершенствование механизма администрирования НДС и прежде всего его возмещение при экспорте. Наша цель – убрать все коррупционные проявления и сделать его невозмещение невозможным. Государство должно получать только разницу между уплаченным и возмещенным НДС. А то, что государство забирает себе уплаченные налоги и не возмещает НДС – это на самом деле просто незаконный дополнительный налог. Это экспроприация средств бизнеса. Конечно, многие люди, представляющие власть, понимают, что так не должно быть, потому что иначе экспортные отрасли умрут, а это единственная надежда развития экономики. И уже много сделано для того, чтобы действительно возмещение НДС стало автоматическим и чтобы безосновательно не снимать налоговый кредит.

По моему мнению, за последние два года в Украине произошла революция в вопросе возмещения экспортного НДС. Мы видим, что в 2016 году НДС возмещали лучше, чем в 2015-м, и с этим все согласны. Пока есть основания надеяться на то, что в 2017 году будут возмещать лучше, чем в 2016-м, по крайней мере, после того как нам удалось добиться того, что у нас теперь один реестр возмещения НДС, а не два, и что возмещает казначейство на основании реестра, а не так называемых «выводов» ГФС, являющихся квазиплатежными поручениями. Кстати, хочу отметить, что идея отмены выводов ГФС (укр. «висновків») принадлежит премьер-министру Украины, и ему за это отдельное спасибо. Каждый раз, когда я об этом говорю, считаю необходимым это отметить. Министр финансов тоже ее поддержал. Это большой шаг вперед, теперь, согласно закону, ГФС будет делать именно то, что должна делать: проверять декларации и, если установит, что там что-то не так, оспаривать соответствующую финансовую отчетность в установленном законом порядке, а не самостоятельно решать, кому платить, а кому нет. К сожалению, в 2016 году у них была такая возможность, потому что непосредственные выплаты происходили не на основании данных публичного реестра, а на основании этих самых «выводов» ГФС.

Подводя итог, мы надеемся, что возмещаться НДС будет еще лучше, еще более ритмично и в полном объеме, но окончательные результаты мы увидим только по итогам года.

- Опыт каких зарубежных стран относительно дотирования сельскохозяйственного сектора украинское правительство берет для себя в качестве положительного примера и почему?

- Мое личное мнение следующее: мы не можем использовать опыт зарубежных стран. И даже не надо об этом говорить и думать. Потому что уровень господдержки, например, в странах ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития. – Ред. )в 20 раз выше, чем был в Украине. И это в хорошие годы для нашей страны, потому что в некоторые годы господдержка украинского АПК была «отрицательной», несмотря на спецрежим НДС и проч. Потому что другими способами, типа лицензирования, квотирования, невозмещения экспортного НДС, у аграриев забирали больше средств, чем давали господдержки.

Мы никогда не сможем оказывать своему сельскому хозяйству поддержку, сопоставимую с той, которую оказывают США или Евросоюз, по одной простой причине: в этих странах сельское хозяйство в ВВП составляет порядка 1-2%, а у нас – порядка 14% и более 30% валютной выручки. В стране, где сельское хозяйство в ВВП составляет такую большую долю, нет возможности поддерживать его на том же уровне, что и в тех странах, где его вклад минимален. Поэтому, повторюсь, для нашей страны уровень поддержки, как в США или ЕС, это утопия. У нас всегда на господдержку будет выделяться в десятки раз меньше денег, чем в странах-конкурентах из ЕС. Соответственно если мы будем делать наши программы господдержки такими же, то они просто не будут работать, они не будут достигать своей цели. Нам нужно делать их другими. Например, спецрежима налогообложения нигде не было, и это было наше конкурентное преимущество. Так как он дотировал не способ жизни на селе, а сельхозпроизводство. А Европа дотирует способ жизни, много маленьких фермеров, которые, по нашим понятиям, микроскопические, и единственная причина, по которой мы с ними успешно конкурируем, – это то, что у нас основное производство базируется не на малых фермерских хозяйствах, а на хозяйствах, которые существенно большего размера, а также на том, что у нас низкая арендная плата по сравнению со странами-конкурентами. Если же арендная плата вырастет до европейского уровня – как минимум $200 за гектар, то занимающиеся растениеводством малые хозяйства просто разорятся.

То, что в Украине много хозяйств, имеющих в пользовании более 3000 га сельхозземли, является нашим преимуществом. Нам поддерживать нужно не маленькие или большие хозяйства, а те отрасли АПК, которые по каким-то причинам временно оказались в кризисной ситуации, для того чтобы сохранять их до того момента, когда конъюнктура рынка изменится и они снова смогут зарабатывать и развиваться. У нас должна быть совершенно другая политика, и нам, в принципе, не надо смотреть ни в сторону Европы, ни в сторону других богатых стран. Нам нужен не социальный сельскохозяйственный проект, а сельскохозяйственный бизнес-проект, который будет расти и давать стране продукцию, рабочие места и платить налоги.

Беседовала Елена Чередниченко